Таки вдумчиво читаю допы к Басаре.


Первые два: про Гинко и про АгехуПро Гинко весь такой насквозь болезненный. Около сорока страниц красиво нарисованной чернухи — гребаная жанровая эстетика. Если сейчас начну перечислять весь эмоциональный и событийный ахтунг, то мне не поверят, что оно всё вместилось в одну небольшую главу (но там опять изнасилование... девочки-инвалида... теперь со вкусом инцеста — еще и с результатом в виде ребенка... доколе? ну и еще... а, ладно).
Развязка сцены с Хиираги пробила на ржач. Потом, конечно, стало грустно. Но иногда мне кажется, что точно противопоказано читать подобные сложноэмоциональные замуты — слишком грубо всё воспринимаю. Но люблю, блин.
Так и не поняла — Хиираги убил минотавра ребенка или всё же оставил в живых, а потом именно его вернул матери? Май инглиш соу бэд.
В начале еще Гинко с Хиираги показывали маленькими и беззаботными, потом вывалили весь тот душераздирающий трындец, а финальная страница опять с детьми. Да мангака, я знаю, что ты специально давишь на эмоции — и я буду сопротивляться... сопротивляться. Пофиг. Грустно.


Пару страниц про маму Сюри Неубиваемого.
Пара страниц про смерть Гинко. Она, конечно, поехала крышей нимношк, но как-то жалко... честно.
Пара страниц про... АААА, ЭТОТ МУДАК-ПАПАША ВЫЖИЛ. А не, спустя эти самые пару страниц помер. Фух.

Про Агеху и то, как он получился таким, каким он... был. Уже таскала оттуда странички, но счас внимательней пробежимся.
Сначала одна прекрасная женщина ему по мозгам проехалась и подкрутила винтики попрочнее. Если б не она, то, думается, вырос бы цундерой или чем-то вроде. Померла правда, потом, но это участь у мангаки всех слишком прекрасных.
Хотела уж было воскликнуть "Наконец-то в этой манге показали нормальный адекватный секс между мальчиком и девочкой по взаимному согласию [на этом моменте с придыханием]", а потом в памяти всплыло, что Сараса с Сюри этот подвиг совершили еще в середине манги. Эх, не получилось. Да и всё равно там Агеха расплакался во время процесса. Но таки это всё же не порнуха — в этом "расплакался" и был смысл сцены. На этот раз не заржала — всё же не настолько я злая, как думала.
А потом встретил Шидо, но тот его узнал только с энной попытки — и благодаря клейму раба на спине. Тогда как сам Агеха помнил, думал и волновался. И прально, зачем запоминать рандом-рабов? Но как только узнал, то сходу начал клинья подбивать, ишь какой.
"Ты жив! Я помню тебя!" — говорит тот, кто перед этим два раза в упор не узнал.
"Давай выпьем и поговорим о старых временах" — а особенно о папаше-педофиле.
Мне не нравится Шидо. Всё же. Вроде и неплохой, но... Впрочем, он всё равно помер.

И вот блин, мангака так сквично выразила вполне нормальную позицию Агехи по поводу попыток Шидо его завербовать. Вроде и смысл тамошнего потока сознания "я буду делать то, что ты мне скажешь, только если ты заставишь меня", но то, как это всё преподнесено, слегка вымораживает. Создается впечатление, что Агеха сам хочет, чтобы его нагнули. Так, это всё образность, а я ничего не понимающая деревяшка.
В итоге Шидо, можно сказать, косвенно облажался — Агеха одел бунтарское синее тряпьё и ушёл бродяжничать. Теперь стало понятней, почему ближе к концу он перешёл к активным действиям — образ нормально прояснился. И шлейф загадочности не растерялся, по личным ощущениям. Нет впечатления, что это всё — может просто сами игрушки настолько симпатичные, что пофиг? Деталек очень много.
Мангака в принципе не любитель грустных флэшбеков, а предпочитает рассказывать историю с самого начала, а если и пихает грустное прошлое, то дополнениями. И те мне нравятся. Впрочем, я пока на фанатской волне — объективности в таком состоянии не шибко много.
Таки Агеха переводися как Бабочка. И не зря я его феей называла.

@темы: Басара, Олдскул, Мангамания